Д-р Ал-ов
О реформах
(продолжение)
«... Как государство богатеет
и чем живёт, и почему
не нужно золота ему,
когда простой продукт имеет»
А.С.Пушкин. Евгений Онегин
    Публикуя в предыдущем номере Демиурга статью «О реформах», автор полагал, что в ней он сказал всё, что считал нужным сказать по этому поводу. Но наше либеральное правительство продолжает демонстрировать поразительную заботу о банковской сфере: под предлогом борьбы с коррупцией Минфин переводит с 1 января 2017 года на новую систему финансирования с использованием отдельных счетов, открытых в уполномоченных банках,  всех госзаказчиков (ранее по этой технологии финансировались только предприятия ОПК).
        Вице-премьер Дмитрий Рогозин по опыту работы ОПК считает эту технологию неприемлемой. Рогозин пояснил, что действующий порядок, определяемый Законом о банковском сопровождении, предусматривает аккумулирование средств, выделяемых на финансирование работ по гособоронзаказу, на индивидуальных счетах госзаказчиков по госконтрактам ГОЗ, открытых в нескольких уполномоченных банках. «Цель этого федерального закона благая и понятная – жёсткий контроль за использованием бюджетных средств при выполнении гособоронзаказа. Однако как всегда есть нюансы, – считает вице-премьер. – Предприятия не могут воспользоваться всем объёмом средств, выделяемых поэтапно на выполнение государственного контракта, даже после завершения работ по этапам. Окончательный расчёт с головным предприятием откладывается до завершения работы в целом». В результате возникают прецеденты типа попытки обанкротить УралВагонЗавод именно в тот момент, когда он начал выпускать «Армату»!
        «В сегодняшних условиях острого дефицита средств для финансирования новой ГПВ на 2018-2025 годы считаю такую ситуацию неприемлемой», – заявил Рогозин. Он подчеркнул, что такая схема приводит к перераспределению финансовых средств из производственной сферы ОПК в банковский сектор экономики с не всегда понятными «выгодоприобретателями». Проще говоря, всё это время средства на индивидуальных счетах приносят устойчивый доход уполномоченным банкам (независимо от работы завода). Распределение этой прибыли, включая выплату дивидендов их акционерам, в том числе, иностранным, является внутренним делом банков. Тем временем предприятия вынуждены кредитоваться в тех же банках под коммерческий процент для выполнения работ по гособоронзаказу. «Авансирование этих работ госзаказчиком, как правило, не покрывает текущих затрат предприятия на комплектацию, фонд оплаты труда и другие статьи расходов, – заметил зампред правительства. – При этом выплаченные банку проценты по кредиту не учитываются в структуре цены госконтракта».
        Мало этого, – при согласовании объёмов финансирования государственной программы вооружения (ГПВ) на период 2018-2025 годов Минфин привычно захотел «срезать» более трети запланированного объёма – примерно 10 трлн руб. (Минобороны и Минфин давно спорят об объёмах финансирования программы перевооружения. Так, ГПВ-2020 изначально оценивалась в 36 трлн руб., однако под давлением финансово-экономического блока правительства и занимавшего тогда пост вице-премьера и министра финансов Алексея Кудрина её стоимость была снижена до 23 трлн руб., из которых Минобороны получило 19 трлн руб. По непроверенным данным на этот раз Рогозину удалось сохранить первоначальный объём).
        Всё изложенное требует более подробного обсуждения высказанного в моей предыдущей статье тезиса «Учитывая опыт прошлых кудринских реформаций, безусловно, его предложения следует принять и реализовать с точностью до наоборот». Главное слабое звено России заключается в использовании либерально-монетаристской модели экономики, которая заклинила модернизацию страны, проведение новой индустриализации. Эта модель (проводником которой и является Кудрин) была внедрена в Россию Соединёнными Штатами в 90-е годы с целью превратить страну в сырьевой придаток Запада. С помощью этой модели в России проведена деиндустриализация, и она посажена на «нефтяную иглу». Существующая в России финансово-денежная система находится под контролем мировой (американской) финансовой системы, что исключает экономическое развитие России и укрепление обороны, которое сейчас жизненно необходимо.
        Руководители экономического блока правительства управляли и управляют экономикой с оглядкой на рекомендации МВФ. Фактически они помогают стратегическим противникам России (совместно с санкциями) ослаблять оборону и тормозить развитие страны. Хотя крепкий рубль для потребителей предполагает определённые преимущества в виде более дешёвых импортных товаров, а также сдерживает инфляцию, для ясинско-кудринской экономической школы укрепление рубля носит негативный характер. Их идеал – слабый рубль! Для экономики, как считают в Минфине, необходим курс в районе 65 руб. за доллар. Доводы финансистов следующие:
Резкий рост импорта
    Серьёзное укрепление рубля делает импорт дешевле, поэтому такие товары покупают охотнее, а крупные предприятия пользуются моментом для закупки дорогой техники и оборудования. В результате крепкий рубль провоцирует взрывной рост импорта. В первые два месяца 2017 г. Россия нарастила импорт товаров из стран дальнего зарубежья на 26,1% по сравнению с аналогичным периодом 2016 г., то есть статистика полностью подтверждает влияние сильного рубля на импорт. Видимо, имеет место эффект отложенного спроса, когда потребители и компании осуществляют покупки, которые не решались делать ранее. (По Кудрину приобретать нужное – плохо, так как тратятся деньги!)
Внешнеторговый баланс
    Рост импорта, не подкрепленный соответствующим ростом экспорта, ухудшает сальдо платёжного баланса. Если в 2016 г. рубль укрепился к доллару на 20%, то в 2017 г. показывает лучшие результаты среди развивающихся стран. И это прямо бьёт по экспортёрам. Наибольшие потери несут экспортёры сырьевых товаров.
Внешняя торговля РФ по данным Банка России (млрд долл. США)
январь 2017
янв.2017/янв.2016
Экспорт
$25,121
–19,3%
Импорт
$13,676
–28,9%
Сальдо
$11,445
–3,3%
        Производители зерна ранее уже отмечали, что работают на грани рентабельности, практически ничего не зарабатывая при поставке на внешний рынок, а внутренний просто перенасыщен из-за высокого урожая. Министр сельского хозяйства России Александр Ткачёв ранее заявлял, что крепкий рубль опасен для экспортёров. «То, что рубль сегодня укрепился и укрепляется, это для наших экспортных позиций, безусловно, серьёзный минус – и не только для сельского хозяйства: и для промышленности, и для многих других секторов экономики». Фактически слабый рубль не только дал возможность для сельскохозяйственного импортозамещения, но и позволил аграриям начать экспортировать. Объём проданной пробки и изделий из неё вырос на 82%, объём проданных овощей, корнеплодов и клубнеплодов – на 63,4%, экспорт картофеля – на 124,6%.  А крепкий рубль убивает эту возможность. (То есть, может снять с сырьевой иглы!)
Ухудшение сальдо платёжного баланса
    Падение экспорта при одновременном росте импорта само по себе негативно влияет на торговый баланс, снижая профицит или увеличивая дефицит в худшем случае. Даже без резкого укрепления рубля в этом году показатели были не очень позитивными: в 2016 г. положительное сальдо торгового баланса составило $103,9 млрд, что на $58,1 млрд, или 35,9%, хуже 2015 г. Напомним, что в 2016 г. фиксировалось серьёзное укрепление рубля, и если оно продолжится, то результат повторится. При этом ухудшение состояния торгового баланса может быть нивелировано в платёжном балансе замедлением оттока капитала, поэтому рубль может укрепляться даже при сжатии самого платёжного баланса, но это вряд ли можно назвать позитивным фактором. Кроме того, подобная ситуация вредна с инвестиционной точки зрения, так как доходы от инвестиций под давлением крепкого рубля могут стать меньше, чем необходимость платить по долгам остальному миру, а долг в долларовом выражении увеличивается на фоне притока средств в локальные облигации.
Снижение поступлений в бюджет
    Баррель нефти Brent в рублях сейчас стоит менее 3 тыс. руб., однако российская экономика показывает признаки оживления при цене где-то в районе 3300-3400 руб. В бюджет заложен консервативный прогноз по нефти в районе $40 за баррель и курс доллара в размере 67,5 руб., что даёт нам нефть по 2700 руб. за баррель, но при этих параметрах мы получим дефицит бюджета в 2,75 трлн руб. Фактически экономика покажет заметно оживление при 30%-м росте цен на нефть в рублях. Вряд ли стоит ожидать удорожания самой нефти на 30% в нынешних условиях, да и рубль не упадёт практически на треть, поэтому необходима комбинация этих факторов. Если правительство не сможет справиться с крепким рублем, то в будущем это может привести к очередному перераспределению доходной части, сокращению ряда статей бюджета.
Параметры российского бюджета на 2017-19 гг.
    При этом в январе-феврале фактически объём экспортированной нефти был даже ниже прогноза. В январе за границу было поставлено 18,15 млн тонн, что на 4,25 млн тонн меньше прогноза, в феврале – 20,94 млн тонн, что на 1,46 млн тонн меньше прогнозируемого объёма. В феврале бюджет получил на 21,4 млрд руб. нефтегазовых доходов меньше, чем предполагалось. В результате, если ситуация не изменится, правительству предстоит решать проблему этих выпадающих доходов. Минфин с февраля пытается изменить тенденцию к укреплению с помощью интервенций, но, как видно, это не удаётся. На покупку валюты направляются дополнительные нефтегазовые доходы от продажи нефти дороже $40 за баррель. Минфин ранее отмечал, что при нефти в $50 бюджет получит около 1 трлн руб. дополнительных доходов, при $55 – 1,4 трлн руб. (А Минфин обратит их в $!).
        В этих доводах Минфина хорошо видна суть либерально-монетаристской модели экономики. Основная цель – торговое сальдо, и неважно, чем торговать, лишь бы получать взамен валюту!!! Мы экспортируем газ – «народное достояние», как любит повторять Газпром, хотя газифицирована Россия много меньше Европы, нефть, хотя бензин у нас самих далеко не самый дешёвый в мире. Наконец, мы стали крупнейшим в мире поставщиком зерна, хотя у нас сейчас хлеб дороже, чем во времена Хрущёва, когда мы закупали зерно в Канаде. Взамен получаем ничем не обеспеченные, кроме кажущейся ценности, зелёные бумажки, выпуск которых определяет ФРС США по принципу 3П (палец, пол, потолок) и напечатать их там могут сколь угодно много. Тем более, что ФРС – на самом деле кучка банкиров, не подчиняющаяся ни президенту, ни конгрессу.
        По паритету покупательной способности курс доллара в среднем (по разным потребительским корзинам) равен 16 руб. – вчетверо меньше мечты наших экономистов. Но даже нынешний курс комфортен для компаний, он позволяет проводить посткризисную модернизацию экономики, делает внедрение новых технологий более простым. Слабый же рубль снижает инвестиционные возможности, о чём ранее заявил Президент РФ Владимир Путин: «Если у нас ослабнет рубль, то тогда снизятся ваши инвестиционные возможности. Дороже будет за рубли закупать то новое оборудование, которое повышает производительность труда». Это означает замедленное развитие производства высокотехнологичной продукции и продожение сырьевого экспорта. Вот как выглядит наш экспорт:
        Объём экспорта из России в стоимостном выражении в 2016 году составил 338,7 млрд долл и по сравнению с 2015 г. снизился на 30%. В стоимостном выражении лидирующие позиции занимали следующие категории:
  • Сырые нефть и нефтепродукты и нефть и нефтепродукты, полученные из битуминозных пород – 89,8 млрд долл (26,5%) и 66,3 млрд долл (19,6%) соответственно.
  • Газы нефтяные и углеводороды газообразные – 45,4 млрд долл или 13,4% экспорта.
  • Уголь каменный и аналогичные виды твёрдого топлива – 9,5 млрд долл или 2,8% экспорта.
    •        А вот в натуральном выражении объём экспорта вырос на 8,4% относительно того же 2015 г. и достиг 851,8 млн т.  Мы получаем всё меньше денег ($) за всё большее количество сырья (не возобновляемого – 84%!). Максимальный рост эспорта в натуральном выражении наблюдался у следующих категорий:
  • Сырые нефть и нефтепродукты: с 217, млн т до 241,5 млн т.
  • Удобрения минеральные или химические, калийные: с 10,5 млн т до 22,6 млн т.
  • Удобрения минеральные или химические, азотные: с 12,1 млн т до 22,8 млн т.

    •         По сути, в нашем экспорте есть только одно положительное звено – торговля оружием, где мы продаём продукт нашего интеллекта и высококвалифицированного производства. Российский экспорт продукции военного назначения после бурного роста в нулевые годы стабилизировался возле 14-15 миллиардов долларов. Из них на долю «Рособоронэкспорта» приходится 12-13 миллиардов, остальное – на прямые сервисные контракты и поставки запчастей, а также соглашения, подписанные до 2007 года, когда «Рособоронэкспорт» получил внешнюю монополию. Сейчас Россия продаёт (с поправкой на инфляцию доллара) примерно половину того объёма оружия, который реализовал на рынке Советский Союз при последних крупных поставках (1986-1988 годы). Но этот сегмент в общей структуре отечественного экспорта по-прежнему невелик: 2,5-3% до девальвации рубля и до 4% – сейчас.
            На развитие этого сектора (причём, качественное, а не количественное) и направлять бы дополнительные доходы. Но именно здесь Минфин норовит, притом не безуспешно, ставить палки в колёса, всемерно сокращая финансирование, к тому же и от сокращённого «отщипывая» немалые проценты по кредитам в пользу банков (и их акционеров, в том числе, иностранных). О гражданской же промышленной продукции вообще говорить не приходится – выживают только предприятия с иностранным капиталом (как правило, «отвёрточные»), на которых наши рабочие «батрачат» на иностранцев за мизерные зарплаты, хотя от этих предприятий России мало что перепадает – львиная доля уходит за рубеж в виде дивидендов.
            Всё это прикрыто сфабрикованными в недрах финансовой системы «ростом ВВП и снижением инфляции» (при непрерывном росте цен на внутреннем рынке!). Кстати, несколько слов о ВВП. Лауреаты Нобелевской премии по экономике Джозеф Стиглиц, Амартия Сен и французский экономист Жан-Пол Фитусси в феврале 2008 года возглавили комиссию, которой было поручено узнать, является ли ВВП надёжным индикатором экономического и социального прогресса. Результаты их трудов были впервые опубликованы в 2010 году в книге «Неверно оценивая нашу жизнь: Почему ВВП не имеет смысла?». Комиссия пришла к выводу, что организация общества влияет на жизнь людей, но это влияние не находит должного отражения в экономических показателях, в том числе, в ВВП.
            Тем более, что, как сказал академик АЭНУ В. Галасюк: «ВВП на душу населения – относительный показатель. Увеличить его, как и любой другой коэффициент, рассчитываемый делением числителя на знаменатель, можно семью способами. Но не любой рост ВВП на душу населения может рассматриваться как благо, поскольку не каждый из этих семи способов «экологичен». На самом деле лишь один из семи способов повышения ВВП на душу населения связан с ростом населения, ещё один способ связан с неизменной численностью населения, а остальные пять – связаны с сокращением населения. Так, активизация эмиграции, снижение рождаемости или рост смертности приведут к уменьшению численности населения, вызывающему рост ВВП на душу населения. Только нужен ли нам такой рост?». России такой рост тоже не нужен.
    В оглавление