Рис 1. Пищевая пирамида: преобразование вещества и энергии в экосистеме
И вклад каждого наблюдательного, творчески активного человека, вне зависимости от его профессиональной подготовки, окажется в этом деле ценным и полезным. Уместно напомнить, что почти все великие открытия в истории человечества делались по ошибке, а дилетанты и обыватели всегда становились свидетелями уникальных событий, которые потом не удавалось воспроизвести ученым в лабораторных условиях.Данная публикация посвящена месту, роли и значению паразитов в Природе и продолжает ряд работ по эволюции видов, представленный в предыдущих номерах журнала. В частности, статьёй А.Г. Семёнова «Эволюция видов: происхождение сумчатых и прогноз развития Homo Sapiens» ("Виртуальный мир", 2006, № 1. – с. 41-49).
Напомним Читателю, что отечественная Наука определяет- ПАРАЗИТИЗМ как
"(биол.) форму взаимоотношений между организмами (растениями, животными, микроорганизмами), относящимися к разным видам, из которых один (паразит) использует другого (хозяина) в качестве среды обитания и источника пищи, возлагая при этом (частично или полностью) на хозяина регуляцию своих отношений с внеш. средой… Качественная особенность П., по сравнению с другими формами существования организмов, определяется своеобразием среды обитания, к-рой для паразита является другой живой организм (хозяин), активно реагирующий на присутствие паразита";- ПАРАЗИТОВ (от греч. parasites - нахлебник, тунеядец) как
"организмы, питающиеся за счёт др. организмов (наз. хозяевами) и б. ч. вредящие им" (БСЭ).
Паразиты в этом круговороте вещества и энергии, как мы уже отметили, не получили особого статуса. Появившись в процессе исторического развития организмов, частью - из комменсализма (постоянное или временное проживание комменсала в другом организме за счёт него без причинения ему вреда), они тихо прозябают в организмах своих хозяев, узко специализируясь на отдельных видах.Для оживления воображения следует здесь привести пример эхинококка, паразитирующего в организме собаки. Собакам он, как видно, сильно не вредит. Но вот внутри организма коровы, свиньи или биологически (а порой и психологически, интеллектуально) близкого к ней млекопитающего - человека («промежуточного хозяина»), личинки начинают размножаться, образуют пузырь солидного объема. Последний, в конце концов, лопается, и промежуточный хозяин погибает, превращаясь, извините за цинизм, в пищу для собаки... Этот аппетитный пример освещён и в школьном учебнике биологии.
Нормальный паразит «уважения» к организму хозяина не питает, в лучшем случае, не летально отравляет его продуктами своей жизнедеятельности. В худшем случае становится причиной его гибели. При этом плодятся паразиты чрезвычайно активно и выживаемость их вне среды организма-носителя не так уж и велика, хотя некоторые, особенно приспособленные к тяжелой жизни разновидности, чуть ли не веками ждут благоприятной минуты, впав в анабиотическое состояние (пример: клопы в египетских гробницах).Таким образом, должно поддерживаться динамическое равновесие между организмами-хозяевами и организмами-паразитами. Чрезмерно агрессивные паразиты обречены вымереть вместе со своими хозяевами. Хочется надеяться в связи с этим наблюдением, что человечество не повстречается с «чужими» на просторах межгалактических торговых путей (см. американский фильм ужасов «Alien», снятый Р. Скоттом в 1978 г.). Впрочем, «ксеноморфы» вели себя как паразиты только на промежуточном этапе развития и превращались со временем во вполне достойных вторичных консументов.
Заканчивая экскурс в область экосистем, введём не вполне традиционный термин «стихийный паразитизм». Под таковым далее будем подразумевать образ жизни обыкновенного паразита, формирующийся в естественных условиях. «Стихийный паразитизм» не имеет особенно ярких перспектив. И если человек, в стремлении сделать «как лучше», не раскачает чрезмерно экосистему, особенно мрачных прогнозов делать нет оснований и глубоких подвохов со стороны «стихийных паразитов» ожидать не приходится. Ну, разве какой-нибудь пандемии где-нибудь в Индии или Китае.Общеизвестен любителям природы и принцип взаимо-выгодного сотрудничества. Организм-хозяин создает условия, в которых вольготно живется организму-симбионту. А симбионт (дело не в чувстве благодарности, а в естественном порядке вещей) вырабатывает всякие полезные вещества, потребляемые хозяином.
Симбиоз, как и паразитизм, своим происхождением обязан, в частности, комменсализму, который и здесь не является обязательной переходной ступенью.По аналогии со «стихийным паразитом», введем термин «стихийный симбионт». Заканчивая этот отдел статьи, вскользь заметим, что паразитизм выгоден для выживания паразитирующего вида, симбиоз – для выживания обоих.
В «Марсианских хрониках» Рея Брэдбери мозг астронавта становится полем битвы неких уже бестелесных сущностей за господство на Богом позабытой планетке. У А. Тюрина («В мире животного») описана форма жизни, конструирующая себя в соответствии с наиболее передовыми теориями о сверхприспособленных к выживанию на Земле биологических конструкциях, добытыми из компьютеров землян.Так что беспокойная творческая мысль давно обобщила понятие паразита и предвидит переход паразитизма на новый уровень. Для соблюдения наукообразности введем термин «консумент третьего порядка». Под таковым будем подразумевать существо, питающееся не мясом (кровью и т.д.) вторичного консумента, но некими специфическими эманациями энергии, возникающими при усвоении (переваривании) первичного консумента вторичным консументом. Для начала, биотоками головного мозга, а там, через пару миллионов лет - и мыслями…
На этом весьма отдаленном от нас втором этапе теоретически возможно (хотя маловероятно) появление «разумного паразита». Разумно подходящий к организации своей жизни паразит вполне вероятно станет регулировать численность конечных консументов, начнет искусственно выращивать более удобные для него разновидности и т.д.В этом смысле монстры Рея Брэдбери - «стихийные паразиты», а монстры Тюрина - «разумные». Однако не стоит обольщаться, что такой разумный паразит превратится в разумного симбионта. Мы-то не вывели себя за пределы цепей питания и так и остались «стихийными» вторичными консументами, вместо того, чтобы стать «разумными симбионтами» на благо всей изнасилованной нами биосфере.
Модифицированная, в соответствии с вышеизложенным, энергетическая пирамида показана на рис. 2.
В настоящее время хорошим примером консумента третьего порядка для Читателя (не менее 50% которых, полагаем, сами являются писателями) может служить обыкновенный плагиатор (допускаем и здесь некоторый процент читателей журнала).Менее персонифицируемыми примерами являются знаменитые (но не вполне представимые) энергетические вампиры всех мастей, древние божества (отождествляемые со сгустками психической энергии верующих) и проч.
Возможны варианты:он злостно переписывает в свои книги чужие мысли, не утруждая себя ссылками на первоисточник; он искренне заблуждается; он считает (как Шелленберг в интерпретации Ю. Семенова), что придал серым и невзрачным идеям предшественников такой феерический блеск, что и сами-то идеи принадлежат ему. Два последних варианта плагиатора лучше подходят для иллюстрации рассматриваемого феномена.
В социальном обществе наблюдаются прямые аналогии с паразитизмом в экосистемах. Заметим только, что в роли паразитирующих организмов выступают отдельные особи или группы граждан.В остальном вполне можно предоставить слово Л. Сметанину:
«Испокон веков и до сих пор внутри общества процветает цивилизованный межпопуляционный паразитизм, хищничество, ростовщичество вожделенных людей к количественному накоплению денег, недвижимости за счёт страдания, заболевания и бесправия трудового народа. Марксисты это называли социальными терминами эксплуатация, угнетение, а в действительности полагалось бы установить научный общемедицинский диагноз: эпидемический процесс взаимодействования вожделенных к владению деньгами, недвижимостью, паразитирующих и хищничествующих людей на теле специфического хозяина – трудового народа».Любопытно, что как только модель цепи питания обобщается для описания информационных и энергетических потоков в обществе, появляются понятия «субъективности» и «объективности».
«…в средние века всех людей, приносящих вред другим людям, стали называть паразитами (нахлебниками). Это отношение к вредящим людям, существующим за чужой счёт, сохранилось до сих пор. Оно ошибочно объясняется людьми природным инстинктом как законом самосохранения человека…».
«Сложившаяся открытая возможность количественного накопления денег, недвижимости в одних руках создала многосложную систему паразитических человеческих популяций на теле хозяина - товаропроизводителя, лишив его социальной защиты в равенстве на свободу и права человека. Эта основная характеристика общественных отношений, в сравнении с первобытным обществом, позволяет говорить о цивилизации, как о более высокой ступени разделения не только труда, не столько развития человечества, сколько сути и содержании светской жизни как искусства накапливать богатство и делать деньги (хрематистика)».
Иллюстрировать эти понятия удобно на примерах. Субъективно отдельные представители администрации ВУЗа считают паразитами преподавателей, поскольку те явной пользы не приносят, а от 35 до 80% средств получает (не важно, от государства или студента), распределяет и усваивает администрация. Обобщая, можно сказать что ученые, преподаватели, учителя, врачи и т.д., являются при таком подходе социальными паразитами. Ибо польза от их работы проявится либо через неопределенно большой промежуток времени, либо, для оторванных от этой социальной среды чиновников и администраторов, не проявится никогда. Учиться дети избранных могут и за границей, лечиться будут в привилегированных клиниках, а вопрос пенсии для них вовсе не актуален: в их руках, вроде как, по осторожным оценкам, находится до 90% собственности в стране.Объективно социальными паразитами (а вовсе не вторичными консументами) являются структуры организованной преступности в развитых странах. Эти структуры крайне редко грабят на больших дорогах, предпочитая размеренное поступление доходов от контролируемого участка рынка. Пользы же от этих структур рынку нет никакой: честной конкурентной борьбе мафия явно не помогает, антимонопольной политике не способствует, мелкий бизнес и без мафии прекрасно упорядочивается государством. Горе государству (не говоря уже о последствиях для народа), которое само опускается до уровня социального паразита. Такое государство без внешней помощи существовать не сможет, как нежизнеспособны режимы нынешних Грузии или Украины без активной и пассивной помощи США и России.
И опять в связи с этим слово Л. Сметанину:Двоякого рода обстоятельства ослабляли, по мнению автора, силу старых империй: 1/ «экономический паразитизм» и 2/ составление войска из зависимых народов.
«Государства-рантье, живущие на проценты с отдаваемого в ссуду капитала, от доходов с ценных бумаг (акций, облигаций и т.д.), являются наиболее паразитическими популяциями… Это обстоятельство не может не отражаться как на всех социально-политических условиях данных стран вообще, так и на двух основных течениях в рабочем движении в особенности. Описывая, под живым впечатлением англо-бурской войны, связь империализма с интересами «финансистов», рост их прибылей от подрядов, поставок и пр., Гобсон писал: «направлениями этой определённо паразитической позиции являются капиталисты; но те же самые мотивы оказывают действие и на специальные разряды рабочих. Во многих городах самые важные отрасли промышленности зависят от правительственных заказов; империализм центров металлургической и кораблестроительной промышленности зависит в немалой степени от этого факта».
«Первое есть обычай экономического паразитизма, в силу второго господствующее государство, использует свои провинции, колонии и зависимые страны для обогащения своего правящего класса и для подкупа своих низших классов, чтобы они оставались спокойными». Вот какие возможности, по Гобсону, открывает перед нами более широкий союз западных государств, европейская федерация великих держав: она не только не двигала бы вперёд дело всемирной цивилизации, а могла бы означать гигантскую опасность западного паразитизма: выделить группу передовых промышленных наций, высшие классы которых получают громадную дань с Азии и с Африки и при помощи этой дани содержат большие прирученные массы служащих и слуг, занятых уже не производством массовых земледельческих и промышленных продуктов, а личным услужением или второстепенной промышленной работой под контролем новой финансовой аристократии. Описание «британского империализма» у Шульце-Геверница, по Ленину, показывает нам те же черты паразитизма. Издание «Происхождение видов» Ч. Дарвина было воспринято К. Марксом и Ф. Энгельсом с большими надеждами на обоснование своих выводов в складывающихся непримиримых производственных отношениях буржуа и пролетариев. Однако, главный вопрос о естественном отборе Ч. Дарвин свёл к собственному опыту селекции с домашними животными, а в естественных условиях отбор животного царства у него основывался на приспособленности каждой особи к конкретно складывающимся условиям окружающей среды. Но по мере роста и развития каждой особи всё сводится к одному: мало кому удаётся спастись от паразитов и хищников, особенно у животных и тем более среди людей, вплоть до паразитирующих и хищничествующих человеческих популяций. Если победившее животное над жертвой испытывает чувство сытости, то паразитирующий и хищничествующий человек - удовлетворение количественным накоплением денежного капитала, недвижимости. Но это внутреннее чувство неспокойное и всегда настораживает ко всякому роду неожиданностям. В любой момент такому удачнику-паразиту или хищнику не исключено испытать подобные силовые «наезды» других мафиозно-криминальных структур организованной преступности».Если в живом организме скапливается чрезмерно много паразитов, организм погибает или, отравленный продуктами их жизнедеятельности, физически разрушается. Яркий пример предлагали режиссеры сериала «Секретные материалы»: паразит перерастает хозяина, разрывает его тело и попадает в окружающую среду, где тут же погибает и сам, поскольку жить в этой среде попросту не умеет.
Аналогичные ситуации наблюдаются в социальной среде. Возьмем специфический пример государственного учреждения. На первом этапе, в период образования (например, начальственным приказом), формируется головка администрации. Плотность начальников чрезвычайно высока (сотрудники еще не набраны), учреждение не может функционировать. По мере набора персонала, плотность начальников в коллективе падает. Учреждение работает.Затем, когда штаты набраны, начинает действовать закон не убывания количества начальников:
lim X(V,t) = w при V и t, стремящимся к бесконечности, гдеПоскольку оттока начальников во внешнюю среду не происходит (живут они хорошо и умирают редко, за пределы учреждения они почти не перемещаются), их число и их плотность в коллективе растет. Тем не менее, учреждение еще работоспособно, хотя эффективность его работы падает. Попытки «реформирования» не приводят ни к чему хорошему, поскольку в результате их начальства меньше не становится. Более того, по установленному В.А. Коноваленко эмпирическому закону, возрастает в p1/2 раз (см. «Виртуальный мир», 2007, № 2).
X(V,t) – численность начальствующего состава, причем дX(V,t)/дt > 0 и д2X(V,t)/д2t> 0;
V – «объем» (штат) учреждения;
t – время;
w – бесконечно большое натуральное число (для практического случая V = N и w = N, где N – максимально возможное в коллективе число руководителей, в пределе – штат коллектива).
Наступает, наконец, момент, когда учреждение не может выполнять свои функции из-за избытка руководителей. На этом этапе оно должно быть расформировано, или, пользуясь по аналогии термином Л.Н. Гумилева, может превратиться в реликт и существовать сколь угодно долго, целиком превратившись в паразита. Потеря работоспособности учреждением может произойти, разумеется, и при меньшей плотности начальства, чем на момент образования учреждения (характер описанной зависимости весьма близок к «кривой прочности металлов», предложенной И.А. Одингом.).Феномену симбиоза тоже можно найти отображение в структурах современного общества. Например, профсоюзная организация за более чем столетие эволюции самого принципа является уже совершенно не активной частью коллектива работающих, тратящих время на борьбу с нанимателем за улучшение условий труда всего коллектива. В профсоюзе пребывают борцы-профессионалы, прямого отношения к профессиональной деятельности не имеющие.
Деятельность этих борцов оплачивается из казны профсоюза. Таким образом, в идеальном случае можно ожидать взаимовыгодного сотрудничества: борцы оправдывают свое существование, принося пользу работникам (читай - «продуцентам»). Реально профсоюзы - либо насквозь коррумпированные организации откровенно двурушнической ориентации, либо попросту тихо кормятся от щедрот основных работников. К какой категории отнести Ваш профсоюз - решайте сами.Итак, отметим, что социальные институты в процессе деградации склонны превращаться в паразитирующие организации. Для стабильности их существования нужен либо подвод благ извне (как к слову не вспомнить «оранус», очерченный у В. Пелевина в «Generation «П»»), либо за счет «разумного паразитизма», от которого рукой подать до взаимно полезного сотрудничества.
Но опыт наблюдения «свинцовых мерзостей» русской жизни (начатый задолго до М. Горького) склоняет к выводу: социальный паразитизм «разумным» быть не может в силу своего естественно-деструктивного потребительского начала. Это, по-видимому, недостижимый идеал и маяк для будущих поколений российских строителей развитого капитализма «с человеческим лицом».А на базе западноевропейского менталитета такая модель общественных отношений вполне возможна. Разве плохо живут граждане Дании, или, скажем, Швеции?
То, что «в других мирах» жизни нет - маловероятно. Слишком много места пропадало бы зря (см. американский фильм ужасов «Alien», снятый Р. Скоттом в 1978 г.). Фантазия может нарисовать нам множество сколь угодно жутких (а значит, коммерчески успешных) обликов неземных паразитов. В этой связи стоит упомянуть монстра, описанного Альфредом Ван Вогтом в повести «Путешествие «Космической Гончей»», весьма вероятно, являющегося прототипом «Чужого». Но общность всех фантастических построений такого рода в традиционном – «стихийно паразитическом» поведении упырей. В лучшем случае, монстры оказываются склонны к компромиссу, когда бравые астронавты прижимают их к стенке.Интереснее, по нашему мнению, рассмотреть другие, менее привычные сценарии. Хотя бы потому, что все они несут отпечаток реалий нашего мира. И каждый из этих сценариев применяли авторы в качестве художественного средства. Хотя, будучи вырванным из контекста произведения, может существовать самостоятельно.
Один приведен в малоизвестном в России рассказе Герберта Франка «Клетка для орхидей». Эволюция может завести разумный вид так далеко, что он превратится в не самодостаточный, паразитоподобный вид, культивируемый высокопрофессиональной обслугой (например, – разумными роботами). Пусть изящный, своеобразный, но лишенный всех присущих разумному существу (в нашем пока понимании – человеку) уникальных черт. Кстати, с точки зрения образа жизни, некоторые виды орхидей – именно паразиты…Север Гансовский предложил (наряду с другими зарубежными и отечественными фантастами) форму жизни, способную замещать наиболее преуспевающий на планете вид.
Из космических далей вроде бы прибывают паразиты А. Тюрина и А. Щеголева («Сеть»), замещающие компоненты персональных компьютеров, ставших на тот момент элементами единой всепланетной информационной сети. Таким образом, паразиты, вроде бы и неразумные, приобретают контроль над нашей несчастной цивилизацией.Однако новая форма паразитизма может (в отдаленном будущем) возникнуть и на Земле, в обществе, сформированном при участии «искусственного интеллекта». Сам термин «ИИ» активно применяется в наше время, хотя явно неполиткорректен.
Итак, как в биологической среде, в социальных организмах паразиты начинают выдвигаться на отдельную (высшую) ступень в пирамиде преобразования энергии, так в гипотетическом «обществе роботов» должны со временем возникнуть паразиты, по статусу аналогичные третичным консументам.Прототипом в настоящее время являются компьютерные вирусы и сетевые сбои в работе Internet, уже навевающие нехорошие мысли о самодостаточности сети. В будущем, постоянно мутируя и развивая параллельно «ИИ», эта разновидность нежити вполне может обособиться в самостоятельный вид и занять свое место.
В настоящее время авторам не известен литературный источник, в котором бы рассматривалась подобная проблема. Хотя эта проблема столь отдаленного будущего, что едва ли следует по ее поводу беспокоиться сегодняшним носителям «естественного интеллекта».
«Я верю, что мы победим. Потому что разум должен победить».