Предисловие редакции. Предлагаемая вниманию читателей статья И.В. Журавского интересна не только в познавательном плане о забытой форме передачи информации, но и в плане постановки проблемы. Дело в том, что население Америк (по меньшей мере, Северной и Центральной) находится в генетическом родстве с народностями, населяющими Алтай и верховья Енисея. Существует обоснованная гипотеза о миграции древнеалтайцев через существовавшую в те времена Берингию и заселении ими этих материков. С другой стороны, сохраняющиеся с древности рисунки и раскраска алтайских и монгольских ковров могут быть в родстве с изначальными материалами «текстильного письма» инков, что пока ещё никем не изучалось. В этом смысле богатый иллюстративный материал статьи может оказаться хорошей исходной базой для такой работы.
И.В. Журавский
Эволюционная деградация «текстильного письма» инков.
«У нас нет ни текстов, ни документов доколумбовой эпохи,
но есть убеждение в том, что они существуют. Возможно даже,
они у нас перед глазами, только мы не можем их прочесть».
Доктор Луис Э. Варкарсель, «Этническая история древнего Перу».
«Глядя на эти ткани, мы всегда будем иметь больше вопросов, чем ответов».
Энн X. Петерс, археолог
        В 1968 году в Штутгарте на 38-м конгрессе исследователей древней Америки, профессор Тюбингенского университета, доктор Томас Бартель впервые познакомил с результатами своих исследований собравшихся там специалистов по индейской проблематике. Доклад Бартеля вызвал сенсацию: ему удалось обнаружить на тканях и сосудах древнего Перу до 400 различных знаков, имеющих во всех случаях абсолютно одинаковое написание. Судя по всему, эти знаки не были лишь декоративным орнаментом. Профессор Бартель предпринял попытку расшифровать некоторые из этих токапу, основываясь на изучении специфики их внешнего вида.

Токапу
        На одном из кусков рубашки («унку»), хранящейся в частной коллекции в Думбартон – Оксе (США), Бартель обнаружил последовательность 24-х графем, которую он соотнёс с соответствующими словами: «огонь» («кон»), далее графема, обозначающая ступенчатую пирамиду («тики», «тикси»), «жир» («вира», «уира»), «волны», «море» или же «озеро» (на языке кечуа «коча»). Прочитал надпись: «Кон-Тики Вира-Коча» – имя великого творца мира Виракочи, почитаемого во всем Перу. В своих дальнейших исследованиях Бартель доказывал, что токапу является письменностью инков, а возможно и их предшественников. Содержание надписей имеет непосредственное отношение к астрономическим наблюдениям и календарю. Томас Бартель следовал в поисках письменности инков по пути, намеченному перуанской исследовательницей Викторией де ла Хара.
        В 1962 г. в перуанский университет Сан-Маркос приехал мексиканский профессор Хуан Комас, специалист по истории доколумбовой Америки. Он предложил студентке Виктории дела Хара тему диплома «Происхождение и эволюция письменности». Виктория стала изучать хроники эпохи конкисты. Из всех документов следовало, что в империи инков должна была существовать своя полноценная письменность, а не только узелковое письмо кипу. Виктория де ла Хара изучила ткани  из могильников культуры паракас, одежды инков, хранящиеся в музее, и тысячи деревянных кубков керо, покрытые узорами.
        Составив и систематизировав каталог токапу, исследовательница выделила шестнадцать знаков, которые встречались чаще других. Первыми словами, которые удалось прочесть, были «Куско» и «инка». Именно они встречались чаще всего на одеждах инков и на кубках.

Кипу
        Однако, выводы исследователей о существовании у инков письменности не получили широкого признания. С эпохи конкисты токапу – всего лишь узоры и рисунки на тканях. «Управление крупным государством невозможно  и без хранения информации, прежде всего счётной и учётно-документальной, контрольной. Некоторые исследователи, недооценивая эффективность «узелкового письма», упорно искали у инков письмо «настоящее», графическое, обычно принимая за него токапу – ряды заключённых в квадратные рамки геометрических символов  на тканях и ритуальных кубках. Нельзя исключать, что из подобных знаков при благоприятных условиях могла бы  развиться письменность, однако конкуренция кипу резко ограничивала сферу употребления токапу» (Березкин Ю. «Инки. Исторический опыт империи»).

Деревянные кубки керо
        Возникает вопрос, почему «конкуренция кипу резко ограничивала сферу употребления токапу»? Токапу или подобные узоры на тканях и керамике известны в самых разных культурах:

Ткани Паракас

Мумия Паракас
Паракас (археологическая культура на побережье Перу, существовавшая примерно с 750 по 1000 гг. до н.э.),

Наска (доколумбова цивилизация, существовала в нескольких долинах на южном побережье Перу,
на плато Наска, южнее цивилизации Мочика, со II в. до н.э. до VI в. н. э.),


Мочика или моче (доколумбова культура в Южной Америке, существовавшая около 100 – 750 г. н.э.),

Туники уари


Гобелен уари

Погребальное одеяние уари

Керамика уари
Уари (иногда называют Вари – исп. Huari – от кечуа wari «руины») – индейская культура доинкского периода, существовавшая в Центральных Андах на южном и центральном побережье современного Перу примерно в 500 г. н.э. – 1000 г. н. э.,

Чиму – высокоразвитая доколумбова культура в Южной Америке, существовавшая примерно с 1250 по 1470 год на севере современного Перу в области города Трухильо и др.
        Можно говорить о традиционном орнаменте целого региона и рассматривать его не только как декоративный  элемент, но и как средство коммуникации, наделённое определённой символикой и сакральным значением. Причём  достаточно гибкое и универсальное средство коммуникации.
        Неоспоримыми доказательствами культурной диффузии являются археологические находки. Для третьей четверти I тыс. н. э. археологи располагают свидетельствами формирования идеологической общности, охватывающей большую часть населения Центральных Анд. Иконография главного божества в пантеонах уари и тиауанако (обращенная к зрителю фигура с жезлами в руках) стандартна и восходит ещё к культуре чавин (900 – 200 гг до н.э.). После того как столица мочика была перенесена в Пампа-Гранде, этот канон усвоили и на северном побережье Перу. Об унификации ритуалов свидетельствует повсеместное использование большого цилиндрического, слегка расширяющегося кверху кубка (керо у инков).
        Древнейшие из известных нам образцов узелкового письма кипу, датированные VII веком н.э. найдены на территории городища Уари (уари – археологическая культура доинкского периода, существовавшая в Центральных Андах на южном и центральном побережье современного Перу). Первые известные образцы кипу почти на тысячу лет младше токапу. В период конкисты, столкнувшись с узелковым письмом инкской империи Тауантинсуйу, памятными книгами или реестрами, сделанные из сложных веревочных сплетений различных цветов и узелков, обозначающих всевозможные вещи, испанская колониальная администрация быстро поняла, какую выгоду она может извлечь из существования в каждой общине лиц, способных вести подсчёт податей или налогов, поставляемых королевству.
        На протяжении десятилетий она поощряла сохранение этой семиотической системы. Тем не менее, испанцы с недоверием относились к подобной системе учета, опасаясь, что их обманывают. Попытки обучить кипукамайок арабским цифрам не увенчались успехом. Кипукамайок воспринимали уроки европейской арифметики как развлечение.
         В 1583 году Третий Лимский собор постановил сжечь все кипу как опасный магический инструмент. Вторую попытку уничтожения оставшихся кипу предпринял в 1621 году миссионер-иезуит Пабло Хосе де Арриага. Но бухгалтерские кипу продолжали использоваться андскими общинами и после краха инкской империи. Кипу существовали до 1725 года, однако к этому времени искусство их чтения было уже фактически утрачено. В 1994 году Фрэнк Саломон (Frank Salomon) провёл исследование в перуанской деревне Тупикоча (Tupicocha), где кипу всё ещё является важной частью общественной жизни деревни. На 1994 год это была единственная деревня, где кипу со структурой, подобной доколумбовому кипу, всё ещё использовались для официального местного управленческого ведения записей, и в качестве общественных функций в местном органе власти, хотя сельские жители не связывали свои кипу с артефактами инков. В настоящее время по данным «Quipu Database Project» («Проекта базы данных кипу») в мире хранится 831 кипу.
        Государство инков появились на исторической арене примерно в 1200 году и прекратило своё существование как государство в 1572 году. 24 сентября 1572 года испанцами был казнен последний Сапа Инка Тупак Амару. Тауантинсуйу занимало территорию Центральных Анд (все горные районы Перу, Боливии, Эквадора, а также части Чили, Аргентины и Колумбии). Оно унаследовало многовековые традиции предшествовавших цивилизаций. Инки в первую очередь создатели продуманной социально-экономической и административной системы, позволившей создать многомиллионную империю. Ещё до начала великих завоеваний инки вступили на путь создания особой элитарной субкультуры. Для этого они своим вполне рядовым этническим традициям придали новые статус и форму.
        Из независимой племенной группы инки превратились в совокупность аристократических родов, господствующих над разноязычным населением долины Куско. В Тауантинсуйю имелись две группы знати, весьма неравные по численности: столичная и провинциальная, инки по привилегии (отличившиеся представители других народов). Представители первой получали назначения на самые высокие посты в армии и государстве и считались прямыми (по мужской линии) потомками Манко Капака – легендарного инкского первопредка. В 1603 г. насчитывалось 567 человек подобного ранга – как полагают исследователи, примерно столько же, что и к началу конкисты. Государственным языком Тауантинсуйю считался один из диалектов кечуа (руна сими – «язык народа»). Инки содействовали его распространению на завоеванных территориях, хотя окончательная кечуанизация Центральных Анд произошла лишь в колониальный период.
        А на каком языке говорили сами инки? По сообщениям хроник, инки говорили на своем особом языке, капак сими («языке царей»), отличавшимся от кечуа. Ряд  иследователей полагает, что таким языком мог быть пукина, по другим версиям это был диалект аймара или уру. Самый главный вопрос, а была ли у капаксими письменная версия? По сведениям хронистов повелитель инков Пачакутек Юпанки – девятый Сапа Инка (1438-1471) «...приказал нарисовать всю историю инков на больших таблицах, каковые, оправленные в золотые рамы, содержались в некоем специальном святилище».
        Святилище (архив) Пукинканча находился на холме с тем же названием – Пукин – по соседству с Куско.
Этот  государственный  архив  примыкал непосредственно к Храму Солнца и доступ в него имел только Сапа Инка, а также ученые (Сармьенто называет их «докторами»), которые могли истолковать хранящиеся в нём записи на тканях. Полотняная история инков бесследно исчезла в период конкисты. Следовательно, можно  сделать  вывод  о  том,  что «текстильное письмо» все-таки существовало. Письмом владели только инки и инки по привилегии. Для остальной части населения Тауантинсуйю оно могло иметь магическое и эстетическое значение. Опять же инки вряд ли являются изобретателями «текстильного письма».
        В той или иной форме оно могло существовать гораздо раньше. Инки, скорее всего, усовершенствовали, приспособили «текстильное письмо» для «языка царей». Выведя его из «хозяйственного оборота», инки искусственно сузили сферу употребления. Это не конкуренция с кипу, а разные сферы употребления, может быть в основе одного и того же устного языка. Почему же  исчезло «текстильное письмо»  инков? Основной причиной угасания знаний токапу стала конкиста. «Текстильное письмо» просто не увидели, а то, что увидели так до конца и не поняли. На токапу не обратили должного внимания даже католические миссионеры.
        Тончайшие шерстяные ткани, пестрые и лёгкие, в которые одевались инки, стали всего лишь объектом экспорта в Испанию наравне с золотом и серебром. Ещё  в XVI веке первые испанцы, проникшие в  долину Отавало на Андском нагорье, на современной территории Эквадора обратили внимание на искусных местных ткачей. Изготовленные  ими  ткани  считались  лучшими  в Тауантинсуйю. Согласно  фискальному  проекту,  местное  население  не  следовало «отягощать какими-либо повинностями, а только лишь потребовать от них поставлять установленное число тканей». Была введена система обрахе – примитивные мануфактуры. У каждой деревни долины Отавало была своя трудовая норма. Хроники того времени называли местных ткачей «полезными индейцами» и время от времени из Мадрида поступали указания обращаться с ткачами мягко, а в случае необходимости – без излишней жестокости.
        Городок  Отавало и в XXI веке славится на весь Эквадор как «столица  пончо». Расположен он в центре долины, а его население составляет всего 15 тысяч жителей. Жизнь городка закипает каждую субботу – во время еженедельного базара. Ткачи со всей округи привозят сюда домотканые шерстяные пончо, накидки, шали и одеяла. Сельские районы Анд по сей день сохраняют древние традиции в искусстве  ручного ткачества. Рисунки и яркие краски изделий современных андских ткачей напоминают произведения инков и остаются своеобразными «типографиями текстильного письма».
        «Текстильное письмо» все-таки не  исчезло бесследно. Оно вернулась обратно к своим корням в качестве традиционных узоров и рисунков на тканях, сложившихся задолго до инкского периода. «Текстильное письмо» прошло уникальный исторический путь по кривой Гаусса: узор/рисунки – письмо – узор/рисунки. Произошла эволюционная деградация – форма потеряла содержание. Вероятно, к XV – XVI векам, пику развития империи инков, токапу была доступна только высшим слоям общества, т.е. находилась в состоянии неустойчивого равновесия. Конкиста вывела систему «текстильного письма» из равновесия и оно вернулась в исходную историческую точку. На дальнейшее развитие «не хватило жизни...»
        Аналогичная участь постигла письменность майя. Знание письма было доступно жрецам, государственным  чиновникам и знати. С распадом и уничтожением государства, исчезло и понимание письменного языка.
        А далеких потомков инков и инков по привилегии во всём великолепии токапу можно увидеть на фестивале Солнца, празднике в честь зимнего солнцестояния, который ежегодно проводится на месте руин храмового комплекса возле разрушенной инкской крепости Саксайуаман в городе Куско, Перу. С 1983 года крепость Саксайуаман находится в Списке объектов древнего наследия ЮНЕСКО.
        Фестиваль Солнца или праздник Инти Райми проводится 24 июня каждого года и считается традиционным  праздником инков доколумбовой Америки. Праздник Солнца знаменовал для инков начало нового полугодия и приходился на период окончания сбора урожая. Праздничные действия длились девять дней и включали проведение благодарственных церемониальных действий, чтение молитв, пир, а также жертвоприношения.
        С середины XVI века праздник был запрещён конкистадорами. В наше время фестиваль Солнца считается реконструкцией древней церемонии и носит театрализованный характер. Вся церемония длится более пяти часов. Но, несмотря на все документы, артефакты и исследования вопрос о существовании «текстильного письма» по-прежнему остается открытым.
Примечания
        1. Токапу или тукапу (кечуа tukapu, исп. tocapu) – полотно  ручной выделки, наиболее роскошное одеяние инков,  а также геометрические фигуры, вставленные в рамку внутри квадратов, как расположенные отдельно, вертикально или горизонтально в виде пояса. Следует отметить, что гипотетическое прочтение токапу исследователями ставится под сомнение.
        2. Кипукамайок (кечуа khipu kamayuq, исп. quipucamayoc) – «чиновник, ведающий кипу» или «тот, кому поручено   кипу», счетоводы инкской империи Тауантинсуйу, создавали и расшифровывали  узлы  в  кипу. Европейскими колонизаторами  их деятельность приравнивалась к нотариусам и счетоводам.
        3. Инки. Слово  «инки»  употребляется  в  разных  значениях.  В  научно-популярной литературе инки часто становятся синонимом всех культур древнего  Перу.  Для  специалистов – это все  подданные  инкского государства. Под инками в точном значении слова надо понимать лишь столичную  аристократию  государства – потомков  маленькой этнической группы, жившей в долине Куско на юге Перу к началу XV века. Позже в категорию так называемых «инков по привилегии» вошло иноплеменное  население  окрестностей  Куско,  близкое  настоящим инкам  по  культуре  и  издавна  связанное  с  ними  родственными отношениями. Само слово «инка» некогда означало, по-видимому, примерно то же, что и кечуанское «синчи», т. е. «воин», «военачальник», «доблестный  и  родовитый  муж».  Отсюда  значение  слова  «инка» – «предводитель»,  «царь».  «Инка»  входит    в  довольно  длинный  ряд эпитетов,  из  которых  складывались  имена  верховных  властителей империи.  Таким  образом,  если  «инки»  есть  название  народа  либо правящей  социальной  группы,  то  «Инка»  (в  единственном  числе) обозначает главу государства инков (например, Сапа Инка, т. е. Великий Инка).
        4. Пукина – исчезнувший в XIX веке язык, существовавший в регионе около озера Титикака (Перу и Боливия) на севере современного Чили и юге Боливии. На языке пукина, по-видимому, говорили представители государства Пукина (культура тиуанако) и городов-государств культуры мольо (1200 – 1500 гг), позднее завоёванных инками, и/или народности чанка, соперниками инков.
      Аймара – язык народа аймара, живущего в Андах. Аймара, наряду с испанским, является официальным языком Боливии. На нём также говорят в Перу, Аргентине и Чили. В древности аймара был, по-видимому, языком государства Уари, территорию которого позднее унаследовали инки через государство Уанка. Для людей Уанка зафиксирован свой диалект языка кечуа (кечуа – уанка). Данный диалект сильно отличается от других диалектов (в основном южного кечуа и кусканского кечуа), вплоть до взаимного непонимания.
      Уру или урукилья – язык, на котором изначально говорил народ уру, обитавший ещё в доинкские времена на островах озера Титикака и на побережье реки Десагуадеро. В 2000 году на языке говорило всего 2 человека из нескольких десятков членов племени, проживавших в провинции Ингави, департамента Ла-Пас (Боливия), для которых основным языком является испанский.
        5. По мнению В. Истрина необходимо различать термины «письмо» и «письменность». «Письмо  представляет  собой  дополнительное  к звуковой речи средство общения. Письменность же следует называть результат использования этого средства, т.е. совокупность письменных документов, выполненных письмом того или иного народа» (В. Истрин «Развитие письма»).
Сообщения хронистов
Различные сведения о токапу приводят уже первые хронисты.
        «Хроника Перу» или «Перуанская хроника» (исп. «Parte Primera de la Cr?nica del Per?»), фундаментальное   произведение по истории и географии Южной Америки XVI века испанского историка Педро де Сьеса де Леона (1518/1520 – 1554): «Сказывают, что вышли эти люди (первопредки братья и сестры с Манко Капаком) в длинных накидках и роскошных одеяниях из шерсти, наподобие рубах, только без воротника и рукавов, раскрашенных множеством разнообразных рисунков, называемых токабо,что по нашему значит «одеяние королей», и что один из этих мужей держал в руке пращу из золота, с размещенным в ней камнем. Женщины были одеты так же роскошно, как и мужчины, и с большим количеством золотой утвари (или украшений)».
        Хозе  де  Акоста (1539 – 1600) испанский историк, географ и натуралист, член ордена иезуитов, католический миссионер, автор сочинений, посвящённых природе и культуре Америк пишет: «Ни один из индейских народов, коих в наше время множество открыто,не пользуется ни буквами, ни письмом, а только двумя другими способами, кои суть рисунки и фигурки; известно сие лишь между индейцами Перу и Новой Испании».
        Из письма вице-короля Перу Франсииско де Толедо, графа де Оропеса или Франсииско де Толедо – и –
Фигероа (1515 – 15840) – в Совет Индий, Куско, 1 марта 1572 года: «Собранные вместе (индейцы, нотариу, коррехидор Поло де Ондегардо, переводчик и прочие), вышеназванный алькальд Двора (Grabiel de Loarte), через вышеупомянутого переводчика (Gonzalo G?mez Jim?nez) получил и принял от них клятву Господом, по форме, и в виде креста, совершённое их руками, о том, что они будут говорить правду, о чём знают и о том, что
их будут спрашивать; когда клятва была принята, вышеупомянутым индейцам было прочитано всё то, что было записано и нарисовано на тех четырёх  полотнах,  как  об идолах Инков,  так  и  об  ожерельях (medallas – «медали, ожерелья») у их женщин или родов (ayllos), и история из каёмок (la historia de las cenefas) о том, что случилось во времена каждого Инки, и легенда [о нём] и примечательности, размещённые на первом полотне, они говорят, что из Тамботоко [Инки или полотно?], и легенды [сказки] о деяниях Виракочи, идущие на каёмке первого полотна по [его] основанию и начало Истории, каждое по отдельности...»
        В донесении вице-короля Толедо, датированном 1582 годом, говорится о метисе Бартоломео Порресе и индейцах Франсиско Кокамаита и Франсиско Кикуа, которые «...через толмача сообщили коррехидору, что 12 индейцев осуждены были недавно самими же индейцами по законам и обычаям, коим они подчинялись, а законы сии были записаны при помощи узлов кипу, а ещё и с помощью знаков, кои судьи на таблицах имели разными цветами обозначенные. Судьи, оные знаки читая, каждому кару достойную определяли. О чём вышеупомянутые метис и индейцы, добрыми христианами будучи, почли нужным коррехидору донести...».
        Блас Валера (1545 – 1597/1618), хронист ордена иезуитов, составитель знаков токапу, указывает даже общее количество знаков токапу, существовавших при инках: «Кипу, которые я переписал, насчитывают 65 тиксисими (ключевые знаки токапу). Некоторые мудрецы сказали мне, что в общем количестве их 200, потому что 200 – это Париакака, число 5, умноженное на само себя, то есть [2]5, и умноженное на цифру 8, являющегося uru [пауком] – ткачом, изо рта которого выходит нить, также как из нашего рта – слова. Я не знаю [все] 200 тиксисими; я могу сказать, что я видел несколько прекрасные в разных капак – кипу, которые мне показал один очень старый вильякуму [священник]. Он сказал мне, что их сделал Сонкойок Ампату [Soncoyoc Hampatu], знаменитый quellcacamayoc [учитель пиктографий]. В [том] капак – кипу были все большие символы на раскрашенной древесине, и которых я раньше никогда не видел».

Знаки инков – токапу и ключевые слова тиксиссимис
и их соответствия на языке кечуа в книге «Невиновный Изгнанник Блас Валера Своему Народу»
        Блас Валера: «например, кипукамайок брал древнюю ткань [большого размера], аккуратно распутывал её, не повреждая её ножами, ткал её наново и из неё извлекал символы – условные знаки [то есть токапу, которые составляли отдельные части на этой ткани] и нити для тонких веревок кипу».
        В языке кечуа, который будто бы не имел письменной формы, тем не  менее, существовало специальное слово «килька» («келька»), отмеченное уже в первом словаре языка кечуа доминиканского монаха миссионера Доминго де Сан-то-Томаса (1499-1570). В словаре, помимо слова «килька», приводится также целый ряд других, производных от него слов: «кильканги» – «писать», «кильяскуни» – «читать» и т.д.
        В лингвистическом труде Диего Гонсалеса Ольгина (1560-1618), испанского иезуита, исследователя языка кечуа, «Vocabulario de la lengua general del Рer? llamado Qquichua o del Inca» (Лима, 1608) слово «келька» переводится на испанский как «письмо».
        И даже член королевской династии – Инка Титу Куси Юпанки, Диего де Кастро (1539-1571), предпоследний потомок правителей инков по мужской линии, вспоминая о событиях в Кахамарке, писал спустя несколько лет после завоевания Перу, что монах Вальверде, который показывал Атауальпе молитвенник, держал в руках «кильку белых людей».
        Перуанский историк Инка Гарсиласо де ла Вега, имя при крещении Гомес Суарес де Фигероа (1539 – 1616) оставил следующее описание кипу (G.De la Vega. Commentarios reales. Lisboniae, 1609): «Для войны, управления, дани, церемоний имелись различные кипу, и в каждой из них множество узлов и привязанных нитей – красных, зелёных, голубых, белых и т.п.; так как мы находим разницу в наших двадцати четырёх буквах, размещая их различными способами, чтобы передать различные звуки, так и индейцы получили большое количество значений при помощи различного расположения узлов и их цветов».
В оглавление