Олег Александрович Лаврентьев

Дата рождения: 7 июля 1926  Место рождения: Псков  Дата смерти: 10 февраля 2011 (84 года)  Место смерти: Харьков  Научная сфера: ядерная физика Учёное звание: доктор физико-математических наук Альма-матер: МГУ имени М. В. Ломоносова  Награды и премии:  Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.»  Юбилейная медаль «30 лет Советской Армии и Флота»  Заслуженный деятель науки и техники Украины.

Биография.
        Советский физик, Олег Александрович Лаврентьев, родился в Пскове 07 июля 1926 в семье выходцев из крестьян. Отец, Александр Николаевич, окончил 2 класса церковно-приходской школы, работал делопроизводителем на псковском заводе, мать, Александра Федоровна – 4 класса, медсестра. Во время войны в возрасте 18 лет Олег пошёл добровольцам на фронт. Участвовал в боях за освобождение Прибалтики (1944 – 1945), был награжден медалями «За победу над Германией» и «30 лет Советской Армии и Флота». Переведён в Сахалинский военный округ, продолжил срочную службу в г. Поронайске на только что освобождённом от японцев Сахалине.         Прочитав в 7 классе (в 1941 году) книгу «Введение в ядерную физику», проявил интерес к этой теме. В воинской части на Сахалине Лаврентьев занимался самообразованием, пользуясь технической библиотекой и вузовскими учебниками. На денежное довольствие сержанта подписался на журнал «Успехи физических наук».
        В 1948 году командование части поручило Лаврентьеву подготовить лекцию по ядерной физике. Имея несколько свободных дней на подготовку, он заново переосмыслил проблему и написал письмо в ЦК ВКП(б). Из Москвы пришло предписание создать Лаврентьеву условия для работы. В выделенной ему охраняемой комнате он написал свои первые статьи, отосланные в июле 1950 года в отдел тяжелого машиностроения ЦК секретной почтой.
        Сахалинская работа Лаврентьева состояла из двух частей. В первой части он предлагал устройство водородной бомбы на основе дейтерида лития. Во второй части своей работы он описывал способ получения электроэнергии в управляемой термоядерной реакции. В рецензии А. Д. Сахарова на его работу были следующие слова: : «... Я считаю необходимым детальное обсуждение проекта тов. Лаврентьева. Независимо от результатов обсуждения необходимо уже сейчас отметить творческую инициативу автора».
        В 1950 году демобилизованный Лаврентьев приехал в Москву и поступил на физический факультет МГУ. Через несколько месяцев он был вызван к секретарю Специального комитета № 1 при Совете Министров СССР (Спецкомитета) В. А. Махневу, а спустя насколько дней – в Кремль к председателю спецкомитета по атомному и водородному оружию Л. П. Берии. После встречи с Л. П. Берией Лаврентьеву дали комнату в новом доме и повышенную стипендию. Он получил право на свободное посещение занятий и доставку по требованию научной литературы. Прикрепленным преподавателем математики у студента Лаврентьева был кандидат наук А. А. Самарский (впоследствии – академик и Герой Социалистического Труда).
        После открытия в мае 1951 года Государственной программы термоядерных исследований, Лаврентьев получил допуск в ЛИПАН (Лабораторию измерительных приборов АН СССР; в настоящее время – Курчатовский институт), где производились исследования в области физики высокотемпературной плазмы под грифом «Сов. секретно». Там уже проверялись разработки Сахарова и Тамма по термоядерному реактору. 12 августа 1953 года в СССР был испытан термоядерный заряд на основе дейтерида лития. В отличие от участников разработки нового оружия, которые получили государственные награды, звания и премии, Лаврентьев был лишен допуска в лабораторию ЛИПАН, и был вынужден писать дипломный проект без прохождения практики и без научного руководителя. Однако, он получил диплом с отличием на основе уже сделанных им теоретических работ по управляемому термоядерному синтезу.
        Весной 1956 года Лаврентьев был направлен в ХФТИ (Харьков, Украина) и представил свой отчёт о теории электромагнитных ловушек директору института К. Д. Синельникову. В 1958 году в ХФТИ была сооружена первая электромагнитная ловушка. О.А. Лаврентьев скончался 10 февраля 2011 года на 85-м году жизни. Похоронен на кладбище в пос. Лесное, рядом с женой.
Памятная доска в Пскове на доме, в котором родился О. А. Лаврентьев

Восстановление приоритета         Вот что вспоминал о своих работах сам Олег Анатольевич: «Идея использования термоядерного синтеза впервые зародилась у меня зимой 1948 года. Командование части поручило мне подготовить лекцию для личного состава по атомной проблеме. Вот тогда и произошёл «переход количества в качество». Имея несколько дней на подготовку, я заново переосмыслил весь накопленный материал и нашёл решение вопросов, над которыми бился много лет подряд: нашёл вещество – дейтерид лития-6, способное сдетонировать под действием атомного взрыва, многократно его усилив, и придумал схему для использования в промышленных целях ядерных реакций на лёгких элементах. К идее водородной бомбы я пришёл через поиски новых цепных ядерных реакций.
    Последовательно перебирая различные варианты, я нашёл то, что искал. Цепь с литием-6 и дейтерием замыкалась по нейтронам. Нейтрон, попадая в ядро Li6, вызывает реакцию: n + Li₆ = Не₄ + Т + 4,8 МэВ тритий, взаимодействуя с ядром дейтерия по схеме: Т + D = Не₄ + n + 4,8 МэВ, возвращает нейтрон в среду реагирующих частиц.
    Дальнейшее уже было делом техники. В двухтомнике Некрасова я нашёл описание гидридов. Оказалось, что можно химически связать дейтерий и литий-6 в твёрдое стабильное вещество с температурой плавления 700° С. Чтобы инициировать процесс, нужен мощный импульсный поток нейтронов, который получается при взрыве атомной бомбы. Этот поток даёт начало ядерным реакциям и приводит к выделению огромной энергии, необходимой для нагрева вещества до термоядерных температур».
        Сахалинская работа состояла из двух частей – военной и мирной. В первой части Лаврентьев описал принцип действия водородной бомбы, где в качестве горючего использовался твёрдый дейтерид лития. Во второй части он предложил использовать управляемый термоядерный синтез для производства электроэнергии. Цепная реакция синтеза легких элементов должна идти здесь не по взрывному типу, как в бомбе, а медленно и регулируемо.
        Опередив и отечественных, и зарубежных ядерщиков, Олег Лаврентьев решил главный вопрос – как изолировать разогретую до сотен миллионов градусов плазму от стенок реактора. Он предложил на тот момент революционное решение – в качестве оболочки для плазмы использовать силовое поле, в первом варианте – электрическое. Олег не знал, что его послание сразу же было направлено на рецензию тогда кандидату наук, а впоследствии академику и трижды Герою Социалистического Труда А.Д. Сахарову.
        В этом же 1950 году Лаврентьева демобилизуют. Он приезжает в Москву, успешно сдает вступительные экзамены и поступает на физический факультет МГУ. Спустя несколько месяцев его вызвал к себе министр измерительного приборостроения В.А. Махнев (так называлось тогда Министерство атомной промышленности, а Институт атомной энергии назывался Лабораторией измерительных приборов АН СССР, то есть ЛИПАНом).
        У министра Лаврентьев впервые встретился с Сахаровым и узнал, что тот читал его сахалинскую работу, но поговорить им удалось только через несколько дней, опять ночью. Это было в Кремле, в кабинете Берии, который был тогда членом Политбюро, председателем спецкомитета, ведавшего в СССР разработкой атомного и водородного оружия. «Тогда я услышал от Андрея Дмитриевича много теплых слов, – вспоминает Олег Александрович. – Он заверил меня, что теперь всё будет хорошо, и предложил работать вместе. Я, конечно, согласился на предложение человека, очень мне понравившегося». Лаврентьев и не подозревал, что его идея управляемого термоядерного синтеза (УТС) так понравилась А.Д. Сахарову, что он решил её использовать и вместе с И.Е. Таммом тоже начал работать над проблемой УТС. Правда, в их варианте реактора плазму удерживало не электрическое, а магнитное поле. Впоследствии это направление вылилось в реакторы под названием «токамак».
        После встреч в «высоких кабинетах» жизнь Лаврентьева изменилась как в сказке. Ему дали комнату в новом доме, дали повышенную стипендию, доставляли по требованию необходимую научную литературу. Он взял разрешение на свободное посещение занятий. К нему прикрепили преподавателя математики, тогда кандидата наук, а впоследствии академика, Героя Социалистического Труда А.А. Самарского.
        В мае 1951 года Сталин подписал постановление Совета Министров, положившее начало Государственной программе термоядерных исследований. Олег получил допуск в ЛИПАН, где приобретал опыт работы в области нарождающейся физики высокотемпературной плазмы и одновременно постигал правила работы под грифом «Сов. секретно». В ЛИПАНе Лаврентьев впервые узнал об идеях Сахарова и Тамма по термоядерному реактору.
    «Для меня это было большой неожиданностью, – вспоминал Олег Александрович – при встречах со мной Андрей Дмитриевич ни одним словом не обмолвился о своих работах по магнитной термоизоляции плазмы. Тогда я решил, что мы, я и Андрей Дмитриевич Сахаров, пришли к идее изоляции плазмы полем независимо друг от друга, только я выбрал в качестве первого варианта электростатический термоядерный реактор, а он – магнитный».
        12 августа 1953 года в СССР успешно испытывается термоядерный заряд, в котором используется дейтерид лития. Участники создания нового оружия получают государственные награды, звания и премии, зато Лаврентьев по совершенно непонятной для него причине в одночасье многое теряет. На участников создания нового оружия обильно сыплются лавровые листочки и золотые звёзды. Имени О.А. Лаврентьева в этой когорте нет.
        Составители списков на награждение, по-видимому, посчитали его человеком, случайно вытянувшим выигрышный билет в жизненной лотерее. Признание заслуг Лаврентьева ставило под сомнение научную репутацию многих лиц, поэтому после окончания МГУ О.А. Лаврентьев, по рекомендации Л.А. Арцимовича (руководителя экспериментальных работ по УТС в ЛИПАНе), был принят в Харьковский физико-технический институт…
        В ЛИПАНе был снят допуск, и он лишился постоянного пропуска в лабораторию. Пришлось пятикурснику писать дипломный проект без прохождения практики и без научного руководителя на основе уже сделанных им теоретических работ по УТС. Несмотря на это, он успешно защитился, получив диплом с отличием. Однако работать в ЛИПАН, единственном месте в СССР, где тогда занимались управляемым термоядерным синтезом, автора этой идеи не взяли. Весной 1956 года молодой специалист с необычной судьбой приехал в Харьков с отчётом о теории электромагнитных ловушек, который он хотел показать директору института К.Д. Синельникову.
        Но Харьков не Москва. Изобретателя УТС вновь поселили в общежитие, в комнату, где проживало одиннадцать человек. «В конце 1973 года я послал в Госкомитет по изобретениям и открытиям заявку на открытие «Термоизоляционный эффект силового поля», – рассказывал Лаврентьев. – Этому предшествовали длительные поиски моей первой сахалинской работы по термоядерному синтезу, которую требовал Госкомитет. На запрос мне тогда ответили, что секретные архивы пятидесятых годов уничтожены, и посоветовали обратиться за подтверждением существования этой работы к её первому рецензенту. Андрей Дмитриевич Сахаров прислал справку, которая подтверждала существование моей работы и её содержание. Но Госкомитету нужно было то самое рукописное сахалинское письмо, которое кануло в Лету».
        Всё это, как теперь выяснилось, отнюдь не было уничтожено, а хранилось  в Архиве Президента РФ в особой папке под грифом секретности. И вот здесь невольно приходит мысль о том, что кому-то в Москве очень не хотелось уступать приоритет. Отсюда и отлучение от ЛИПАНа, и отсутствие в списках награждённых, и, по сути, «ссылка» в Харьков... Ведь  И.Е. Тамм совместно с А.Д. Сахаровым в 1950 году предложил  применять нагретую плазму, помещённую в магнитное поле, «для получения управляемой термоядерной реакции».
    Повторив в деталях схему Лаврентьева, Тамм и Сахаров внесли в неё лишь одно изменение: заменили электрическое поле, призванное удерживать плазму в заданном пространстве, на магнитное. Элементарная научная этика требовала в этом случае, как минимум, включить О.А. Лаврентьева в число соавторов. К тому же Сахаров сам предлагал ему работать вместе именно по проблеме УТС. Что же касается сахалинского предложения Лаврентьева по бомбе, то Сахаров в своём письменном отзыве о нём умышленно не сказал ни слова. Якобы по соображениям секретности Лаврентьеву позднее было объявлено, что его предложение представляет интерес, но разработка бомбы уже идёт по иному пути. Таким образом, автора двух актуальнейших и практически важнейших предложений дважды обманули и обокрали «учёные с большой дороги».
    Первую кражу частично компенсировали. О.А. Лаврентьеву возвращено по праву принадлежащее ему почётное звание «Отца водородной бомбы» (как советский, так и американский). В 2001 году в августовском номере журнала УФН появился цикл статей «К истории исследований по управляемому термоядерному синтезу». Здесь впервые подробно рассказано о деле Лаврентьева, помещена его фотография из личного дела полувековой давности и, самое главное, впервые представлены найденные в Архиве Президента Российской Федерации документы, которые хранились в особой папке под грифом «Сов. секретно». В том числе и предложение Лаврентьева, отправленное с Сахалина 29 июля 1950 года, и августовский отзыв Сахарова на эту работу, и поручения Л.П. Берии... Эти рукописи никто не уничтожал. Научный приоритет восстановлен, имя Лаврентьева заняло своё место в истории физики.
        По второму же его предложению, касающемуся УТС, история уже сама отомстила «похитителям чужих научных идей»: разработки УТС с удержанием плазмы магнитным полем, после неимоверных затрат времени и финансовых средств, зашли в тупик. Тогда как под руководством О.А. Лаврентьева, при крайне ограниченных финансовых и материальных средствах (не сравнимых с расходами бюджетных средств, например, на «Токамаки») в ХФТИ в 1958 году была сооружена первая электромагнитная ловушка для плазмы.
    Остаётся ещё одна «мелочь».  Есть основание полагать, что некую важную информацию, касавшуюся способа практического применения дейтерида лития-6, американские разработчики получили по агентурному каналу из Советского Союза. Для «прикрытия» этого канала была выдвинута версия, будто бы американские разработчики изменили своё отношение к применению дейтерида лития-6 с негативного на позитивное только после обнаружении этого вещества в заборах проб воздуха в верхних слоях атмосферы после испытаний первой советской водородной бомбы 12 августа 1953 года.  Автор новой технической идеи нам известен. А вот имя человека, передавшего материалы по разработке этой идее американцам, пока остаётся неизвестным. Американцы не заинтересованы это имя раскрывать. Л.П. Берия искал «крота», но так и не нашёл...
        Может быть потому, что «крота» как такового и не было. Ведь для того, чтобы «раскрыть» идею, совсем не обязательно становиться агентом ЦРУ, вполне достаточно в присутствие специалиста произнести пару вполне безобидных для посторонних людей фраз... Изгнав из ЛИПАНа и Москвы Лаврентьева, «отцы термояда» лишились генератора идей и, убедившись в своей идейной импотенции, могли ради «заявочного столба» «случайно проговориться». Это мог быть один из разработчиков бомбы, или УПС, или того и другого. По американской печати, их признанию А.Д. Сахарова «отцом водородной бомбы», славословиям в его адрес можно было бы заподозрить именно его... Но ведь вся эта шумиха могла быть и дезинформацией, прикрытием истинного источника...

---

В оглавление