Скончался конструктор легендарного космического корабля «Восток»

18 сентября 2014 с.г. на 93-м году жизни скончался ветеран отечественной ракетно-космической промышленности, ведущий конструктор космического корабля «Восток» Олег Генрихович Ивановский.
        Олег Генрихович Ивановский родился 18 января 1922 года в Москве. В 1940 году был призван в Пограничные войска. Воевал с первых дней Великой Отечественной войны. Участвовал в Параде Победы на Красной площади в Москве в июне 1945 года. После войны поступил на работу в НИИ-88.
        В 1953 году Олег Генрихович окончил Московский энергетический институт, а уже с 1957 года являлся ведущим конструктором по космическим аппаратам, создаваемым в ОКБ-1 под руководством Сергея Королёва, в том числе, по космическим кораблям «Восток». В 1961 году принимал непосредственное участие в подготовке полёта первого в мире космонавта Юрия Гагарина. О.Г. Ивановский встречал первого космонавта планеты Юрия Гагарина на стартовой площадке, вместе с ним поднялся на верхнюю ступень ракеты, помог сесть в корабль «Восток».
         Подготовкой корабля О.Г. Ивановский тоже занимался лично. Последним, кто пожал руку первому космонавту в мире перед взлётом и закрыл входной люк корабля, был именно Ивановский. Тогда же, в 61-м, он был переведён в аппарат комиссии Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам.
        В 1965 году О.Г. Ивановский был назначен заместителем главного конструктора Бабакина на машиностроительном заводе им. С. А. Лавочкина, а в 1976 году – главным конструктором по направлению лунных автоматических станций. Он принимал участие в создании луноходов, станций, доставивших на Землю образцы лунного грунта, астрофизической обсерватории «Астрон», искусственных спутников Земли «Прогноз».
        О.Г. Ивановский – автор семи книг и многочисленных статей по космической тематике, опубликованных в стране и за рубежом. Лауреат Ленинской и Государственной премий СССР, почётный член Российской академии космонавтики имени К. Э. Циолковского, награждён орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Знаком Почёта, орденами Великой Отечественной I и II степени и другими наградами. В его честь названа малая планета за номером 18814.
Биография
        О.Г. Ивановский родился 18 января 1922 г. в Москве в семье служащих. С 1940 по 1946 г. О.Г. Ивановский служил в Красной Армии, был красноармейцем, сержантом, лейтенантом, оперуполномоченным контрразведки. Великая Отечественная война застала его 22 июня 1941 г. в погранвойсках, а завершилась в 8-й кавалерийской дивизии в Праге 14 мая 1945 г. 24 июня 1945 г. он стал участником Парада Победы на Красной площади в Москве.

О.Г. Ивановский в казачьей форме. РГАНТД. Ф. 289. Оп. 1. Д. 114.
        С 1947 г. он работал техником, затем старшим техником завода № 88 Министерства вооружения СССР. Принимал участие в первых пусках ракеты на Государственном центральном полигоне (Капустин Яр), в пусках ракет научного назначения. В 1950 г. там было создано ОКБ по разработке ракет дальнего действия, главным конструктором которого был назначен С.П. Королёв. В 1952 г. О.Г. Ивановский поступил в Московский энергетический институт и после окончания двухгодичных курсов получил специальность инженера-радиотехника.
        С 1954 по 1961 г. О.Г. Ивановский работал в ОКБ-1 ГКОТ, начальником и главным конструктором которого был С.П. Королёв. В ОКБ Олег Генрихович прошёл трудовой путь от инженера до ведущего конструктора.
        Так, в 1957 г. ему поручили возглавить ответственное направление в группе ведущего конструктора М.С. Хомякова, где он отвечал за подготовку и проведение испытаний первого ИСЗ, который был успешно запущен 4 октября 1957 г. В 1959 г. Ивановский был назначен ведущим конструктором первых космических кораблей «Восток». Входил в состав боевого расчета инженерно-испытательной бригады по запуску первого космического корабля «Восток» с космодрома Байконур. 12 апреля 1961 г. он вместе с ведущим конструктором скафандров Ф.А. Востоковым работал на верхней площадке ферм обслуживания ракеты-носителя, помогая Ю.А. Гагарину в посадке в кресло космического корабля «Восток» и участвуя в закрытии люка.
        В июне 1961 г. О.Г. Ивановский был назначен начальником отдела Комиссии Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам, где работал до 1965 г. С декабря 1965 г. работал в НПО им. С.А. Лавочкина заместителем главного конструктора, главным конструктором по направлению. Вёл работы по лунным автоматическим станциям «Луна-16» – «Луна-24», по астрофизической обсерватории «Астрон». После выхода на пенсию в 1983 г. заведовал музеем предприятия.
        О.Г. Ивановский награждён орденами Отечественной войны I и II степеней, Красной Звезды, Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта», орденом Ленина, медалями «За отвагу», «За победу над Германией» и др.

Некоторые интересные подробности из жизни Ивановского (и, разумеется, из истории нашей космонавтики, с которой была связана его жизнь) содержатся в интервью Наталии Ячменниковой, корреспондента "СОЮЗа", взятого ею 12.04.2007 у Олега Генриховича Ивановского в связи с Всемирным дня авиации и космонавтики:
       Корр: Олег Генрихович, вы с коллегами последними закрыли крышку люка за Юрием Гагариным. Лишь сравнительно недавно заговорили о том, что первый старт человека едва не сорвался из-за какой-то технической неполадки. Что случилось?
       Как теперь кажется, ничего особенного. Но тогда!.. Действительно, до люка Гагарина провожали я и ведущий конструктор скафандров Фёдор Анатольевич Востоков. Помогли первому космонавту лечь в кресло. Устроившись, Юрий начал проверку радиосвязи. Я протиснулся в кабину. Обнял его, пожал руку и, похлопав по шлему, отошёл в сторону. Мгновение– и крышку люка накинули на замки. И вдруг слышу по связи Королёва: «Правильно ли установлена крышка? Нет ли перекосов?». «Нет, Сергей Палыч, всё нормально, – отвечаю. «Вот в том-то и дело, что не нормально! Нет КП-3!» Я похолодел. КП-3 – это контакт-датчик, сигнализирующий о прижиме крышки к шпангоуту люка. «Крышка, Сергей Палыч, установлена правильно».– «Что можете сделать для проверки контакта? Успеете снять и снова установить крышку?»– в голосе Главного конструктора– металл. Я посмотрел на монтажников Морозова и Селезнёва. Они, спокойно,– на меня. Без слов поняли друг друга: «Успеем, Сергей Палыч. Только передайте Юрию, что откроем люк».
       Корр: Руки от волнения не дрожали?
       Нет. Не то что теперь, и тогда не понять было, кто и что делал. Казалось, всё делалось само. Сняли 32 гайки с замков, сняли крышку. Заметил, что Юрий, чуть приподняв левую руку, внимательно смотрит на меня в маленькое зеркальце, пришитое на рукаве, и тихонько насвистывает мотив песни: «Родина слышит, Родина знает...» Посмотрел на кронштейн, на котором стоял КП-3. Всё было на месте. Прощаться с Юрой ещё раз было некогда, успел поймать только в зеркальце его хитрющий взгляд. Крышка опять на замках. Снова гайки: Первая. Есть тридцать вторая! Стрелка вакуумметра неподвижна: «Есть герметичность!»
       Корр: Вы встречали Гагарина?
       Конечно. Когда наш вертолёт сел, не дожидаясь, пока выйдет начальство, я бегом бросился к обугленному шару. На земле– обгоревший болт. От замка крышки люка! Реликвия! Он долго хранился у меня. На следующие сутки после полёта на даче, где отдыхал Гагарин, собрались члены Госкомиссии, главные конструкторы, учёные, медики. Я с трудом пробрался к Юрию. Увидев меня, он протянул обе руки: «Ну, здравствуй, ведущий, здравствуй, «крёстный»! Как себя чувствуешь? Посмотрел бы ты на себя вчера, когда люк открывал!» Но самое главное, как потом признались пультовики, просто у них внизу, на Земле, одна лампочка стала неправильно мигать. Поэтому и делать-то ничего не надо было. Тем не менее 32 болта вошли в историю.
       Корр: В последнее время приоткрылись многие тайны первых полётов. А сколько ещё не раскрыто?
       Тайны, конечно, остаются. Но не вижу таких, которые имели бы какое-то глобальное значение. Ну что я буду рассказывать, как уже на старте пришлось лезть в плавках в аппарат, потому что там забыли одну тряпочку правильно «пристегнуть»?
       Корр: А почему в плавках?
       А в костюме туда не пробраться!
       Корр: Много небылиц вам приходилось слышать или читать?
        Даже смешно – надо же столько напридумывать! Только что прочитал у одного автора: мол, на втором спутнике в 1957 году собака Лайка уцелела на взлёте и благополучно вернулась на Землю. И ведь книжка-то какая– история космонавтики! Или, например, из другой: якобы для того, чтобы первый спутник можно было засечь с Земли, его поверхность сделали чуть ли не зеркальной и даже позолоченной. Да ничего подобного! Спутник был обработан совершенно другим способом– электрохимическим полированием. Кстати, когда публиковалось: вот, мол, летит спутник, смотрите,– тоже было вранье. Потому что спутник простым глазом никто не мог видеть. Звездочка, которую многие наблюдали, была лишь центральным блоком ракеты. А это махина в 7 тонн, и никак не 86 кило «шарика». Блок видели, потому что он тоже стал спутником, пока не сгорел.
       Корр: А правда, что у первого спутника все-таки возникли проблемы: отлетели антенны-усики?
Тоже чушь. Если бы даже они и отвалились, то об этом никто бы не узнал. Более того, есть ещё «информация»: якобы на старте возник пожар и первый спутник сгорел! Тоже поверите?
       Корр: Известно, что вы, нарушив запрет, шепнули Юрию Гагарину о секретном коде, который придумали конструкторы, если, не дай бог, он потеряет сознание или впадет в психоз. Не боялись, что влетит?
       Не боялся. Ему ещё до меня сказали и Каманин, и Галлай. Чего ж тут скрывать? Из семи полетов кораблей «Восток» до Гагарина лишь три были успешными. А на Землю вернулись– два. Поэтому риск был, конечно, большой. Но по уровню наших знаний и наших возможностей для безопасности полёта было сделано всё. Больше просто придумать уже не могли.
       Корр: На других «Востоках» код не ставился?
       Мне кажется – нет.
       Корр: До сих пор в зарубежной печати можно встретить сообщения, что, дескать, до Гагарина в космосе побывал другой космонавт. Но он погиб, и это держится в секрете. Не потому ли рождаются подобные слухи, что и сегодня мало кто знает о манекенах, летавших на орбиту?
       Да, летало несколько «Иван Иванычей». Это была не просто кукла: медики старались её напичкать всевозможными датчиками. Причём человеческий облик она имела самый что ни на есть– и рост, и волосы, и ноготочки, и всё прочее. Сходство было настолько реальным, что мы были вынуждены, работая в цехе, надевать на манекены халаты. Просто неприлично было им стоять голыми. Потом их снабдили средствами связи, шлемофоны надели, ларинги. А чтобы замкнуть весь цикл радиосвязи с Землей, в рот поместили динамик.
        Долго думали, какой звук должен выдавать «Иван Иваныч». Просто музыку поставить? Не пойдёт– нужна артикуляция, человеческий голос. Просто речь записать на магнитофон? Тоже нельзя. Ведь если пойдёт голос с орбиты, тут же на Западе заявят, что в Советском Союзе вывели человека в космос и он оттуда что-то кричит. А раз публикации нет, значит, это секретный пуск, шпион в космосе. Тогда решили– запишем песню. Опять нам говорят: вы что? Космонавт сошёл с ума– песни поёт. В общем, остановились на записи хора Пятницкого. Представляете картинка? Ночь, тишина в зале – идут комплексные испытания «Иван Иваныча». Манекен стоит, прислонённый к стенке, даётся команда и он поёт... хором Пятницкого. Самое забавное: когда повредили на одном манекене голову, с полигона на завод-изготовитель ушла телефонограмма: «У «Иван Иваныча» повреждена голова. Срочно пришлите запасную». С завода отвечают: «Запасных голов нет. Обходитесь своими».
       Корр: «Иван Иванычи» возвращались на Землю?
       Конечно. Помню, когда первого из них одели уже не в белый халат, а в настоящий лётный скафандр, подошёл Королёв. Посмотрел и говорит: «Не надо было придавать манекену такого человеческого подобия. А вдруг после приземления подойдёт к манекену кто-нибудь из местных жителей, пожалуй, и недоразумение может произойти». Тогда решили на спине скафандра крупными буквами написать: «Макет», а лицо под шлемом закрыть куском белого поролона и на нём сделать такую же надпись. К слову, из-за «Иван Иваныча» пострадал один из медиков.
       Корр: Это как?
       Чтобы манекену не было «скучно», в компании с ним должна была лететь собачка Чернушка. И вот, наконец, на руках лаборанта она едет на лифте вверх. Манекен уже в кресле. Фёдор Анатольевич Востоков в последний раз должен осмотреть кресло, скафандр, катапульты и т.д. И вдруг я вижу: лифт стремительно несётся вниз, из него выскакивает красный от ярости Фёдор. Ну, думаю, случилось что-то ужасное: по крайней мере, украли кресло вместе со скафандром и манекеном! «Нет, ты понимаешь, что творит эта медицина!– кипел от ярости Востоков.– Ты думаешь, Чернушку сажали? Они открыли шлем скафандра и напихали туда каких-то пакетиков! Нет, ты представляешь, что это такое?»
        Как потом я узнал, пакеты предназначались для биологического эксперимента– в них были семена лука. Их оставили на «незаконном» месте, но к вечеру медиков стало на одного меньше. Королёв не терпел нарушения дисциплины даже во имя науки.
В оглавление