Давайте разберемся.
2005 год объявлен Юнеско годом Эйнштейна. Именно это вызвало лавину публикаций как о самом Эйнштейне, так и о теории относительности.
Причем спектр высказываемых оценок чрезвычайно широк:
от объявления теории относительности величайшим достижением физики, а Эйнштейна гением всех времен и народов…
…через признание теории, но обвинение Эйнштейна в плагиате (Nexus Magazine, Volume 11, Numтber 1 PO Box 30, Mapleton Qld 4560 Australia)…
…до объявления теории мистификацией, а ее автора жуликом, использовавшим поддельные экспериментальные данные  (Dr. Paul Bowers, B.S., M.E., Ch. D. и другие).
Начнем с самой теории и примем за основу тезис, что вечные истины, если и есть, то нам, существам с конечным (притом довольно малым) временем жизни, они недоступны. Поэтому всякая созданная человеком теория имеет конечное время существования, раньше или позже приходит в противоречие с новыми фактами, постепенно теряет актуальность и буквальное следование ей начинает тормозить развитие.
Здесь-то и начинаются споры, появляются ниспровергатели, пытающиеся на опровержении сделать себе имя. В последние годы этой процедуре подверглись, например, теория эволюции Дарвина и условные рефлексы Павлова. Между тем, нельзя забывать о том, что мы строим свои теории на основе изучения более или менее точными, но всегда приближенными методами моделей окружающего нас мира, всегда упрощенных в силу ограниченности нашего собственного восприятия. Совершенствование восприятия неизбежно ведет к изменению этих моделей, следовательно, к несоответствию теорий, построенных на прежних моделях, фактам, полученным на новых моделях. Поэтому действительно разумный человек должен понимать ограниченность любой теории и, вместо опровержения, просто уточнять границы применимости прежних теорий в свете новых фактов.
Теория условных рефлексов Павлова в свете последних достижений зоопсихологии выглядит достаточно примитивно, но в свое время она сыграла важнейшую роль в опровержении всяких мистических учений и сама зоопсихология возникла именно на этой теории.
Ошибки теории эволюции обнаруживаются только при ее вульгарном истолковании. Действительно, человек не произошел от обезьяны - у них был общий предок (по крайней мере, на эту роль, бесспорно, может претендовать амеба).
Теория относительности (мы имеем в виду и СТО, и ОТО) - сложная, многоэлементная конструкция, элементы которой различаются, в том числе, и по степени фундаментальности.
Некоторые из них, например, постоянство скорости света, уже вступили в противоречие с новыми фактами (именно, постоянство скорости света, а отнюдь не электродинамическая постоянная с2 = 1/e0m0), другим, например, E = mc2, видимо, суждена долгая жизнь (возможно, с другим обоснованием).
Главная гносеологическая задача этой теории - ниспровержение незыблемости массы и времени - уже достигнута. Основные же споры происходят не столько по сути теории, сколько по поводу ее интерпретаций и иллюстраций - еще бы, легче всего опровергать тезис, специально для этого придуманный, например, парадокс близнецов.
Своим появлением релятивистская механика не опровергла классическую механику, а очертила границы применения последней и включила ее в себя. Такая же судьба ожидает и релятивистскую механику - ее границы тоже скоро будут очерчены, и она войдет частью в новую, более общую теорию.
Пока что теория относительности продолжает работать, границы ее применения уточняются, это нормальный процесс,  плохо только то, что ее используют в качестве топора для казни инакомыслящих («Habitat Australia», 1992, № 7): «… трудна задача тех, кто бросает ей вызов. Трудности увеличиваются, если бросающие вызов аутсайдеры, которые «не играют по правилам». Если вы - талантливый ученый с хорошим послужным списком, работающий в элитном институте, напишете обычную на вид научную статью с бросающими вызов идеями, у вас может возникнуть достаточно трудностей. Для любого другого это будет гораздо труднее».
Для избежания этого следует понять, что теория относительности - очередная ступенька в познании мира, не лучше, не хуже классической, и отнюдь не более гениальная. Она уже принесла пользу, будет приносить ее и в дальнейшем, заняв после очистки от дилетантских наслоений свою нишу в комплексе естественных наук. Не следует ее "обожествлять" и только.
Теперь несколько слов об авторе теории относительности - Альберте Эйнштейне. Отметим сразу же, что и враги Эйнштейна, и тем более его сторонники считают его умным человеком (гениальность мы исключим из обсуждения, как понятие, не только не измеримое, но даже и не определимое). Так неужели же умный человек, долго работавший в патентном ведомстве и хорошо знавший, как патентным правом определяется новизна, не смог должным образом оформить свои работы? Это настолько маловероятно, что обвинения в плагиате можно смело отбросить, во всяком случае, в юридическом его понимании.
Если внимательно изучить работы А. Эйнштейна, станет ясно, что он очень талантливый компилятор. Компилятор не в ругательном смысле, а в том, как это слово понимают программисты - у них есть специальные, очень нужные программы, собирающие воедино все отдельные элементы и подпрограммы, согласующие их между собой для получения окончательного продукта.
Ведь именно за такую работу Эйнштейн и получил в свое время Нобелевскую премию: его уравнение фотоэффекта - блестящая компиляция опытов Столетова с идеями Планка, превратившая весьма важные, но трудно применимые порознь элементы в единое изделие, сразу же получившее широкое применение.
Да, все кирпичики для теории относительности добыты не Эйнштейном. Да, особенно много для нее сделали Пуанкаре, Лоренц, Минковский и многие другие, но собрал все в единое изделие именно Эйнштейн. Да, как показали последующие попытки Эйнштейна создать единую теорию поля и теорию гравитации, сильная сторона Эйнштейна состояла именно в компиляции чужих, казалось бы, разрозненных фактов и идей, а отнюдь не в их добыче. Но вот сейчас в той же ядерной физике накоплено множество фактов, которые некому собрать воедино. Нет компиляторов уровня Эйнштейна.
Резюмируя сказанное, следует прекратить пустую шумиху и вокруг имени Эйнштейна, и вокруг его теорий, признать их существенный вклад (и личности, и теорий, и, наконец, ошибок) в развитие естествознания и двигаться дальше.